«Кто-то нарушил комендантский час, кто-то попал под осколки. А есть люди, у которых сердце не выдержало» Издание «7×7» установило имена 30 жителей Курской области, погибших за время украинской оккупации

В августе 2024 года украинские войска вторглись на территорию Курской области и взяли под свой контроль десятки населенных пунктов. Спустя семь месяцев боевых действий, в марте 2025-го, Минобороны РФ объявило о прорыве российских войск и освобождении большинства сел и деревень в регионе, включая приграничный город Суджа.

По официальным данным властей РФ, из-за наступления ВСУ не менее 112 тысяч мирных жителей Курской области стали вынужденными беженцами. Еще тысячи людей (точных данных на этот счет до сих пор нет) по разным причинам не сумели эвакуироваться из зоны боев. Многие из них погибли в оккупации — в результате обстрелов, либо из-за отсутствия медицинской помощи и необходимого ухода. Журналисты «7×7» сумели установить имена и подтвердить гибель как минимум 30 мирных жителей Курской области после начала наступления ВСУ. В своем исследовании они рассказывают, как гражданские волонтеры и курские чиновники ведут подсчет погибших и организуют их похороны. «Медуза» публикует этот материал «7×7» целиком.Одна из первых погибших: беременная Нина КузнецоваАртем Кузнецов последний раз видел свою жену Нину 6 августа 2024 года. Уже мертвая, она лежала на операционном столе гинекологического отделения Суджанской центральной районной больницы. К селу Гончаровка, где находится эта больница, подступали силы ВСУ.Нина и Артем Кузнецовы вместе с почти двухлетним сыном Матвеем жили у матери девушки в деревне Куриловка — в семи километрах южнее Суджи. 28-летняя Нина была на втором месяце беременности. Несмотря на участившиеся в начале августа обстрелы, она старалась сильно не волноваться. Врачи предупредили девушку об угрозе выкидыша, и она не хотела навредить плоду.В день наступления ВСУ на Курскую область Кузнецовы поняли, что пора эвакуироваться из Куриловки. Уезжать договорились на двух машинах. Артем сел за руль первой, а Нина с матерью и Матвеем поехала следом на другой.Как только семья выехала из деревни, на обочине перед машинами появился человек в военной форме. По словам Артема, мужчина был в каске с синей изолентой (подтвердить или опровергнуть эту информацию в условиях войны не представляется возможным — прим. ред.). «Мы с ним пересеклись взглядом. И он начал стрелять в упор. У меня пуля пролетела возле виска», — рассказал мужчина «7×7».Одна пуля попала Нине в грудь. Девушка потеряла управление, и ее машина врезалась в автомобиль мужа. Артем вместе с тещей погрузил окровавленную жену в свой салон. Стрелявший солдат, по словам Кузнецова, преследовать их не стал.Пока Артем вез Нину в Суджанскую центральную районную больницу, девушка еще хрипела. В больнице, несмотря на обстрелы, оставались врачи. Они уложили Нину на операционный стол, на котором она умерла.Обстрелы усилились, и у Артема почти не было времени проститься с женой. Сотрудники больницы вместе с мужчиной были вынуждены все бросить и бежать.Сколько погибших и кто их считаетНастоятель Свято-Троицкого храма в Судже Евгений Шестопалов после наступления ВСУ эвакуировался в Курск. В новом городе стал служить там, «куда пригласят». Приход он не получил — не хотел отказываться от своего храма в Судже, где в первые дни наступления укрывал мирных жителей. Из-за боев здание церкви наполовину разрушено: купола лежат на земле, иконостас сгорел.В день встречи с журналистом «7×7» отец Евгений провел воскресную службу в храме Вознесения Господня в историческом районе Курска. Рано утром бело-голубая церковь подсвечена мягким светом. Ярче всего освещен образ Иисуса Христа с распростертыми руками.Шестопалов — высокий крупный мужчина 50-ти лет. Темные волосы священника собраны в хвост, лицо испещрено морщинами. После службы он торопливо набросил куртку на рясу и вышел из церкви. У дверей его поприветствовал прихожанин из Суджи. Отец Евгений дружелюбно улыбнулся ему — он старался поддерживать связь со всеми суджанами, которые ходили в Свято-Троицкий храм.Именно от прихожан Шестопалов узнавал новости о погибших суджанах. Он собрал их имена в список. В декабре 2024 года в его списке было 16 человек. К марту, по словам отца Евгения, число увеличилось «больше, чем в два раза». Большинство имен он узнал от прихожан из Суджи, которых Украина вернула в Россию через Беларусь 22 ноября и 3 марта.Связаться с этими людьми невозможно. По словам Шестопалова, российские власти почти никого не пускают к вернувшимся суджанам, они находятся под охраной. «7×7» пытался поговорить c некоторыми из них — Валентиной Половинкиной, Юлией Фурсовой, которая родила в оккупации, ее матерью Еленой Фурсовой, а также с двумя их родственницами. Они не ответили на сообщения или отказались общаться с «7×7».«Кто-то нарушил комендантский час (установленный украинской комендатурой), и его застрелили. Кто-то попал под осколки. А есть люди, у которых сердце не выдержало. Мы ничего не знали о моей прихожанке, старушке Оле, пока люди не вернулись из Суджи. И уже от них узнали, что в интернате, где их содержали, она умерла. Вслед за ней через день или два умер ее муж Михаил. Вот такие судьбы и ситуации — столько горя. И никак его не измерить», — сказал отец Евгений.От прихожан Шестопалов узнал, что в суджанской школе-интернате после 6 августа жили люди, чьи дома были разрушены из-за обстрелов и воздушных атак, а также дети и те, кто не мог передвигаться и ухаживать за собой самостоятельно. Там умерла еще одна прихожанка Шестопалова Татьяна Дядичко. Дата смерти и причина отцу Евгению неизвестны.Список с именами погибших Шестопалов оставлял в алтарях всех храмов, где служили уехавшие из Суджи священники. В самом городе, по словам отца Евгения, не осталось представителей духовенства, поэтому службы, в том числе поминальные, проводить было некому. Немногое, что могли сделать эвакуированные суджанские священники, — провести «заочные отпевания» без тел.«Вообще так не принято. Но такую форму в нашем случае благословили многие архиереи, если мы точно узнали, что человек погиб. Если были сомнения, мы молились как о живых», — сказал «7×7» священник.Другой список погибших начал собирать курский активист Владимир Синельников. Он не публикует имена по этическим соображениям и по просьбе родственников. Синельников не сказал журналисту «7×7», сколько человек в его списке. Но уточнил такой фразой: «Их не пять и даже не 55». Представители власти 30 января попросили активиста не раскрывать данные о погибших.«(Финальная) цифра (погибших) требует подтверждения, и эта работа еще далека от завершения, потому что погибших сложнее всего подтвердить. Для этого нужно поехать, осмотреть место захоронения, опросить людей. Пока мы точно знаем о десятках погибших. Мы знаем, где и при каких обстоятельствах они погибли, где искать тела, чтобы можно было их перезахоронить, когда закончатся боевые действия», — пояснил Синельников.Данные о погибших во время оккупации ВСУ активисту передавали жители, оставшиеся в Судже. Они опознавали людей, помогали находить родственников. Синельников работал и с другими источниками информации, чтобы подтверждать гибель суджан. По его просьбе «7×7» не раскрывает эти источники.Владимир Синельников указал в списке причины смерти людей. Большинство, по его словам, погибли по естественным причинам, так или иначе связанным с войной: недоступность медицинской помощи, отсутствие лекарств. Часть жителей погибла из-за обстрелов. Например, по данным активиста, шесть человек погибло из-за сброса авиабомбы на интернат в Судже (украинская комендатура сообщала только о четырех погибших). Один человек совершил самоубийство. Еще один — погиб в ДТП. Обстоятельства этих смертей невозможно проверить во время войны, поэтому «7×7» не приводит известные Синельникову детали.Список жителей Курской области, гибель которых подтвердили журналисты «7×7»12 человек, чью гибель редакции «7×7» подтвердили родственники, коллеги или друзья.Семь человек, чью гибель подтвердили родственники в видео украинской комендатуры и в публикациях российских СМИ с обязательным упоминанием имен погибших.Шесть человек, гибель которых официально подтвердили курские власти.Пять человек, о гибели которых в соцсетях написали родственники или коллеги.В списке только погибшие, имена которых известны редакции. Исключением стала бабушка волонтерки Марии Скроб, чье имя не удалось установить, так как Мария отказалась отвечать на вопросы издания. Однако она заявляла о гибели трех родственников не только в СМИ, но и на официальной встрече с представителями региональных властей.Нина Кузнецова, 6 августа, Куриловка, Суджанский район. О гибели Нины сообщил «7×7» ее муж Артем Кузнецов. Алексей Трубицын, 6 августа, Куриловка, Суджанский район. О его гибели изданию Readovka сообщила родственница Алексея, факт подтвердил «7×7» его односельчанин Артем Кузнецов. Юрий Кравченко, 6 августа, Махновка, Суджанский район. О его гибели сообщил пользователь в группе «Подслушано Суджа», факт подтвердил «7×7» священник Евгений Шестопалов. Николай Кордашев, 6 августа, Нехаевка, Рыльский район. Гибель подтвердила дочь Николая.Александр Никитчев, 6 августа, точное место гибели не установлено, погиб около Суджи. Информацию опубликовал оперштаб Курской области.  Александр Чекалин, 6 августа, точное место гибели не установлено, погиб около Суджи. Информацию опубликовал оперштаб Курской области.  Сергей Гасевский, 6 августа, Горналь, Суджанский район. О его гибели написали пользователи в чате церковнослужителей.Татьяна Сергеенкова, 7 августа, Казачья Локня Суджанского района. О ее гибели сообщила дочь.Виктор Касьянов, 8 августа, Хитровка, Суджанский район. О гибели Виктора сообщила его жена изданию «Спектр».Сергей Шапарь, 8 или 9 августа, Коренево. О гибели Сергея журналисты «7×7» узнали от его подруги, которая пожелала остаться анонимной. Николай Ковалев, 16 августа, Глушково. О его гибели сообщил «Народный фронт», в котором состоял Николай.Давид Соколов, 16 августа, Глушково. О его гибели сообщил «Народный фронт», в котором состоял Давид. Антон Мирутенко, 27 августа, точное место гибели неизвестно. О гибели Антона рассказал «Курским известиям» его друг Михаил Смолин. Яна Гребенникова, 29 августа, Карыж, Глушковский район. Гибель Яны, ее отца Валерия и матери Татьяны (упомянуты ниже) подтвердила «7×7» родственница, также редакция получила подтверждение смерти от правительства Курской области.Валерий Гребенников, 29 августа, Карыж, Глушковский район. Татьяна Гребенникова, 29 августа, Карыж, Глушковский район.  Иван Бахтырь, дата гибели неизвестна, Черкасское Поречное, Суджанский район. О гибели мужчины «7×7» сообщили жена и дочь, также они опубликовали посты в соцсетях.Нина Хоменко, дата гибели неизвестна, Суджа. О смерти женщины написал в соцсетях ее родственник Алексей Шевцов. Он подтвердил информацию в личной беседе с корреспондентом «7×7». Калерия Момоткова, 1 ноября, Суджа. О гибели женщины сообщила в соцсетях ее невестка Марина Зайцева, факт подтвердила «7×7» соседка Момотковой.Юлия Кузнецова, 17 ноября. Главный редактор «Народной газеты» Большесолдатского района. Погибла при атаке дрона на автомобиль, когда вывозила архивные дела редакции. Николай Кобзарев, 18 ноября. О гибели Николая в Большесолдатском районе сообщил глава района Владимир Зайцев. Ирина Шелухина, 22 ноября. Подорвалась на мине в Рыльском районе. Об этом сообщил оперштаб Курской области.Сергей Денисов, 9 февраля, Казачья Локня, Суджанский район. О гибели Сергея сообщила его жена в видео территориальной обороны Украины. Николай Горлачев, дата гибели неизвестна, Суджа. Об этом «7×7» рассказала его дочь Людмила. Михаил Ефимов, дата гибели неизвестна, Суджа. Некролог в соцсетях опубликовали коллеги мужчины, они подтвердили информацию «7×7». Тамара Найденко, дата гибели неизвестна, Заолешенка, Суджанский район. Информацию о смерти Тамары озвучил ее сын Александр в украинской программе «Ненужные Путину».Ирина Скроб, дата гибели неизвестна, Краснооктябрьское, Кореневский район. О гибели своей матери, отчима Вячеслава и бабушки, чье имя неизвестно, сообщила волонтерка Мария Скроб изданию «Курские известия».Вячеслав Скроб, дата гибели неизвестна, Краснооктябрьское, Кореневский район. Бабушка волонтерки Марии Скроб, дата гибели неизвестна, Краснооктябрьское, Кореневский район.Александр Некрасов, дата гибели неизвестна, Рыльск. О гибели Александра сообщило Минцифры. Он работал в местном филиале Ростелекома и в момент гибели восстанавливал связь.Погибшие во время оккупации ВСУ: данные российской и украинской сторонРоссия и Украина озвучивали разные цифры погибших, при этом не уточняя, как власти считали. Из-за этого сложно оценить количество жертв в Курской области с начала наступления ВСУ в августе и до момента публикации материала.За семь месяцев оккупации российская сторона дважды отчиталась о количестве погибших мирных курян. Представитель МИД РФ Родион Мирошник 23 сентября заявил о 56 жертвах за первые недели вторжения ВСУ. Через две недели он же в эфире телеканала «Россия-24» рассказал о 70 погибших.Информация от украинской стороны впервые появилась 11 января. Спикер украинской военной комендатуры в Курской области Алексей Дмитрашковский сказал, что во время атаки со стороны ВС РФ рваную рану руки получила мирная жительница, утром следующего дня она скончалась. Женщина жила в интернате в Судже, где, по утверждению Дмитрашковского, на начало 2025 года содержалось 70 россиян с инвалидностью, болезнью Паркинсона и другими заболеваниями.По данным Дмитрашковского на 16 января, за время украинской оккупации Суджанского района погибло 112 мирных жителей. Из них, по его словам, 36 человек стали жертвами российских обстрелов, еще 40 умерли от «сердечных приступов». Причины смерти остальных он не уточнил.Сколько жителей Курской области остается под оккупацией ВСУ? И сколько населенных пунктов оказалось в зоне боевых действий? Изучаем карту региона, который первым из субъектов РФ столкнулся с войной «на земле»Сколько жителей Курской области остается под оккупацией ВСУ? И сколько населенных пунктов оказалось в зоне боевых действий? Изучаем карту региона, который первым из субъектов РФ столкнулся с войной «на земле»Смерти по «естественным причинам»Родные пенсионерки Калерии Момотковой узнали о ее гибели в ноябре 2024 года. По информации «7×7», она скончалась 1 ноября. Невестка Калерии Марина Зайцева рассказала о потере родственницы в соцсетях. Причину смерти 88-летней Момотковой, в прошлом учительницы биологии, она не написала. Корреспондент «7×7» выяснил, что пенсионерка не могла самостоятельно эвакуироваться из захваченной Суджи — к моменту наступления ВСУ она не вставала с кровати. Ее сын и невестка живут в Московской области, поэтому не смогли вывезти женщину.— Я Калерию Ильиничну знала очень хорошо, — рассказала «7×7» соседка Момотковой Людмила, которой удалось выбраться из Суджи (собеседница попросила не указывать ее фамилию — прим. ред.). — Мы жили с ней на соседних улицах, мой муж учился в ее классе. Она всегда была такой сияющей женщиной, великолепной. Когда она была моложе, она проходила мимо, и за ней всегда шел шлейф духов. Она действительно была королевой. И до самой старости она это ощущение сохраняла, пока не слегла.По словам Людмилы, перед тем как уехать из города в начале наступления ВСУ, она оставила для Калерии Ильиничны воду и замороженное мясо. Соседка уверена, что к Момотковой приходили соцработник и оставшиеся в Судже соседи. При этом жительница города Ольга Устинова писала в соцсетях, что соцработник перестал ходить к Калерии Момотковой и 93-летней Нине Хоменко с 7 августа — второго дня наступления ВСУ.Хоменко, как и Момоткова, была на попечении социальной службы. Она передвигалась на ходунках и не выходила на улицу по несколько месяцев. В начале сентября 2024 года она умерла в оккупированной Судже. Об этом написал родственник Хоменко Алексей Шевцов в комментариях под постом о смерти Момотковой в группе «Суджа онлайн». Журналисту «7×7» Шевцов рассказал, что из украинских видео семья узнала и о гибели внука Нины Максима. Что с ним случилось, его родным неизвестно.И украинская сторона, и активист Владимир Синельников говорили, что гибель из-за болезни или отсутствия ухода — одна из основных причин смерти среди мирных жителей, оставшихся на территории, куда зашла украинская армия. В основном это были пожилые люди без родственников и на попечении социальных служб. Они не могли эвакуироваться самостоятельно, их не вывезли власти. Сколько людей умерло по естественным причинам с августа 2024-го по март 2025-го, достоверно установить не удалось. «7×7» точно известно о пяти таких случаях.Сторож Суджанского краеведческого музея Михаил Ефимов пережил содержание в концлагере в Польше в 1941 году. К своим 90 годам он перенес несколько инфарктов, рассказали «7×7» коллеги Ефимова. Мужчина нуждался в постоянной медицинской помощи. О смерти сторожа в оккупации сотрудники музея узнали в начале декабря от суджан, которых Украина вернула в Курск.Из разговоров с эвакуированными жителями журналист «7×7» выяснил, что близкие пропавших без вести курян в надежде услышать любые новости смотрели программу «Ненужные Путину» на канале украинской теробороны «ТРО Медиа». Эту программу снимали украинские военные журналисты по инициативе комендатуры ВСУ на оккупированной территории Курской области. Судя по 150 роликам, цель программы — продемонстрировать «внешнему миру», что украинцы нормально обращались с курянами. Герои некоторых видео хвалили ВСУ и жаловались на бросившую их российскую власть.В одном из видео программы «Ненужные Путину» Александр Найденко из села Заолешенка Суджанского района обратился к своей племяннице Анне. Мужчина рассказал, что его мать Тамара умерла, потому что «была уже старая» и не выдержала оккупации.«7×7» нашел страницу Александра Анатольевича Найденко из Суджи в «Одноклассниках», а также информацию, что его полный тезка баллотировался на выборы в представительное собрание Суджанского района в 2009 году. В группе «Подслушано Суджа» пользовательница Анна Конева пыталась отыскать Найденко и его мать Тамару, представившись племянницей Александра. Анна не ответила на сообщение «7×7».Николай Горлачев из Суджи на момент вторжения ВСУ был почти обездвижен из-за перелома шейки бедра и перенесенного инсульта, рассказала «7×7» его дочь Людмила Горлачева. В одном из видео (его скринкаст есть в распоряжении «7×7», но редакция не смогла найти первоисточник) она увидела соседку. Та на камеру обвинила Людмилу в том, что она «бросила отца», и Николай «десять дней лежал закрытый», пока его в доме не нашли украинские военные. Соседка вместе с другой суджанкой 25 дней ухаживала за Николаем, «кормила с ложки, поила с соски» (вероятно, из бутылочки с соской), но тот умер. По утверждению женщины, могилу для Николая Горлачева вырыли возле дороги. Похоронить сразу не смогли из-за отсутствия помощи какого-то человека. О ком идет речь, женщина не пояснила.Дочь Горлачева Людмила рассказала, что ее отца в итоге похоронили «по разным сведениям, на огороде или на кладбище». Она отказалась встретиться с корреспондентом «7×7».«Я всегда была против войны и поддерживала украинцев. А теперь надеюсь на успехи тех, кого раньше ненавидела» Жители Суджи, их родственники и волонтеры — о том, что происходит в Курской области«Я всегда была против войны и поддерживала украинцев. А теперь надеюсь на успехи тех, кого раньше ненавидела» Жители Суджи, их родственники и волонтеры — о том, что происходит в Курской областиПохороны своими силамиИз роликов программы «Ненужные Путину» родственники погибших на занятых ВСУ территориях узнавали, кто, где и как похоронил их близких. Героиня одного ролика, опубликованного в ноябре, — Анна Капустина. Она приехала в Суджу из деревни Леонидово, которая, по ее словам, полностью уничтожена. Леонидово с августа 2024 года 79 раз фигурировало в сводках мест, по которым наносили удары российские военные. Минобороны вернуло Леонидово под контроль РФ 17 января. Анна сказала, что перед отъездом из деревни закопала в огороде двух пожилых родственников. Кресты не поставила. Как умерли близкие, женщина не пояснила. Найти ее контакт «7×7» не удалось.В ролике, выложенном украинской комендатурой осенью 2024 года, суджанин Андрей Карпенко рассказал, что умерших хоронили «наши девчата», а помогали его соседи — семья Хамидовых («7×7» не удалось выяснить, о какой семье идет речь). По его словам, так была погребена лежачая женщина с инвалидностью Валентина.«7×7» нашел вo «ВКонтакте» страницу Андрея Карпенко из Суджи. Последний раз он был онлайн 6 августа 2024 года. В комментариях под видео украинской комендатуры два пользователя написали, что знакомы с Андреем.«Людей (в оккупации) хоронят своими силами. Если верующие люди есть, они могут, конечно, почитать какие-то молитвы. Но как хоронят погибших, мы можем только догадываться. Вряд ли там есть гробы», — предположил в разговоре с «7×7» отец Евгений Шестопалов.Без гроба, по данным священника, соседи похоронили его друга, суджанина Юрия Кравченко. Отец Евгений сообщил, что тело Юрия пролежало двое суток в кювете.Администраторы группы «Подслушано Суджа» 30 декабря 2024 года опубликовали некролог, посвященный Юрию Кравченко. Неизвестный автор написал, что мужчина ехал по дороге в селе Махновка и остановился возле заправки «Лотос», чтобы помочь раненым российским солдатам-срочникам. Кравченко погиб из-за атаки дрона. В соцсетях мужчину называли старостой сельсовета, а также казаком станицы Суджанской. «7×7» относит его к мирным жителям, так как в свидетельствах есть данные, что он был безоружным волонтером и занимался эвакуацией суджан.Еще одна могила появилась в деревне Куриловка Суджанского района. В ней похоронен 28-летний Алексей Трубицын. Он был ровесником убитой беременной Нины Кузнецовой. Погиб в тот же день, что и она — 6 августа — и почти на том же месте, где девушка получила ранение — на автомобильной дороге. Трубицын ехал в деревню из Курска, чтобы забрать мать.Солдаты сказали матери, что парень подорвался на мине. Ей позволили забрать тело и похоронить в своем дворе, сообщил «7×7» муж Нины Артем Кузнецов. Связаться с матерью Трубицына на момент публикации не представлялось возможным.«В селах, в окрестностях города людей хоронили где придется: в огородах, в теплицах, перед домом, за домом. Бывает, что у людей не было сил самостоятельно захоронить погибших, — преимущественно в городе остались больные одинокие старики, у которых не было возможности выехать. В таком случае им помогали хоронить (украинские) военнослужащие», — сказал активист Владимир Синельников.По его данным, погибших также хоронили на Гончаровском кладбище близ Суджи.«Людей хоронят, трупы нигде не лежат. На могиле ставят крест, на нем пишут, кто похоронен, дату смерти и время захоронения. Все происходит примерно так же, как это происходило в 2022 году в украинских городах, которые подвергались обстрелам, например, в Харькове, когда людей хоронили во дворах многоэтажных домов», — рассказал активист.Фото или видео захоронений в огородах и во дворах, как это было в разбомбленном в марте 2022 года Мариуполе, на момент публикации журналисты «7×7» не нашли ни в соцсетях, ни у собеседников.Украинская тероборона публикует ролики с жителями Курской области, которые остались на захваченных ВСУ территориях Для их семей в России это чуть ли не единственное подтверждение, что их близкие все еще живыУкраинская тероборона публикует ролики с жителями Курской области, которые остались на захваченных ВСУ территориях Для их семей в России это чуть ли не единственное подтверждение, что их близкие все еще живыЧто сделал «Красный Крест» для учета погибших и мест их захороненияВ открытых источниках «7×7» не удалось найти данные, что российские власти забирали тела погибших мирных жителей с территорий, которые контролировала Украина. По мнению отца Евгения Шестопалова, сторонам боевого конфликта было сложно договориться, и единственным способом передать тела был вывоз через нейтральную страну — например, Беларусь. Такой «зеленый коридор» Украина и Россия организовали дважды для выживших жителей Суджанского района: 22 ноября и 3 марта. В эти дни в Россию вернулись 46 и 33 человека соответственно.Посредником в организации «зеленого коридора» был «Международный Комитет Красного Креста». Это организация, предоставляющая помощь и защиту пострадавшим от войны и другого насилия. Неизвестно, говорили ли две страны с участием представителей «Красного Креста» о передаче тел погибших для дальнейшего захоронения.По данным председателя курского отделения «Красного Креста» Алексея Гапонова, организация собирает данные о смертях со слов жителей, затем передает в МВД. Человек не признается погибшим, пока не будет найдено тело.Алексей Гапонов отказался назвать журналисту «7×7» количество известных «Красному Кресту» жертв, сославшись на запрет властей.Российский «Красный Крест» вместе с волонтерами ведет список стихийных захоронений в Курской области. Доступ к нему закрыт. По словам Алексея Гапонова, волонтеры и эвакуированные жители приграничья через сайт организации сообщают о таких захоронениях, после чего организация передает данные в полицию.Гапонов не знает точное число стихийных могил, однако предположил, что их «несколько десятков». После возвращения курских территорий под контроль российской армии силовики должны будут обследовать эти захоронения. Но живых будут искать в первую очередь, сказал Алексей Гапонов.«Всем нам казалось, что это на день-два» Суджа уже три месяца занята ВСУ. Сколько людей остается в городе — неизвестно. Вот истории тех, кто смог выбраться и пытается спасти своих близких«Всем нам казалось, что это на день-два» Суджа уже три месяца занята ВСУ. Сколько людей остается в городе — неизвестно. Вот истории тех, кто смог выбраться и пытается спасти своих близкихКак по закону власти должны поступать с телами погибших — и как было на самом делеУ курских властей есть порядок действий при вывозе тел погибших мирных жителей из «серой зоны» — с территорий, которые не находились под контролем ВСУ, но активно обстреливались. Например, такими в месяцы оккупации являлись Большесолдатский, Кореневский и Глушковский районы Курской области.В распоряжении «7×7» — документы от глав перечисленных районов и правительства области, объясняющие, как организован вывоз останков. Информацию о телах погибших должна обрабатывать межведомственная группа на базе регионального управления МЧС. Перемещением тел из зоны боевых действий занимается Минобороны. А сортировка, регистрация и хранение останков — ответственность «Бюро судебно-медицинской экспертизы» и военно-следственного управления СКР по региону. Эксперт бюро может поехать на место обнаружения тел в зоне ЧС на территории Курской области. Таких выездов не было ни разу, по данным на середину января 2025 года. Зоной ЧС является вся территория региона.Администрации Большесолдатского, Кореневского и Глушковского районов заключили контракты с ритуальными компаниями на транспортировку тел погибших с территории муниципалитетов в медицинские учреждения. Власти Большесолдатского района уточнили, что тела вывозят, если нет угрозы исполнителю и «позволяет обстановка». Похожий ответ у главы Кореневского района Марины Дегтяревой. Там вывозить тела с обстреливаемой территории можно только с разрешения Минобороны, так как у «уполномоченных служб» нет защиты от обстрелов и атаки дронов.Несмотря на действующий порядок, жителям Курской области иной раз приходилось добиваться вывоза тел близких из «серой зоны» через обращения к властям и правоохранительным органам. Это делал муж 22-летней Яны Гребенниковой, погибшей вместе со своими родителями в Глушковском районе 29 августа.За 10 дней до их гибели, по утверждению российских военкоров, украинская армия уничтожила мост через реку Сейм в селе Карыж Глушковского района. На его месте ВС РФ проложили понтонную переправу, по которой 29 августа и пыталась уехать из приграничья семья Гребенниковых.По версии СК РФ, когда машина Гребенниковых ехала по переправе, Украина сбросила на нее управляемую авиабомбу. Знакомые семьи рассказали «7×7», что тела родителей остались лежать на переправе, а Янино упало в реку. Через пару дней труп вытащили на берег (кто это сделал — редакции неизвестно). Родственница Гребенниковых рассказала, что приезжали «люди в форме», смотрели на тело и уезжали.«7×7» выяснил у родственницы семьи, что полиция вывезла останки Яны только после того, как муж девушки сходил к бывшему врио губернатора Алексею Смирнову и обратился в прокуратуру Курской области. Журналистам не удалось найти контакт мужа погибшей и связаться с ним. Знакомая семьи рассказала редакции, что Яну Гребенникову и ее родителей похоронили в Белгороде, где живет их близкая родственница, спустя пять дней после гибели.В распоряжении «7×7» есть документ, подписанный заместителем председателя комитета региональной безопасности Курской области Дмитрием Демьяненко. В нем указано, что некий «военный из Рыльска» (этот город расположен на берегах реки Сейм) доставил тело Яны Гребенниковой 3 сентября 2024 года в «Бюро судебно-медицинской экспертизы» в Курск.В первые дни вторжения ВСУ в группе «Подслушано Суджа» во «ВКонтакте» появились два поста c просьбой вывезти труп Ивана Бахтыря из села Черкасское Поречное в Суджанском районе. Авторами постов были его жена и дочь.Судя по каналу провоенного блогера Кирилла Федорова, через Черкасское Поречное в те дни шли пехотные подразделения ВСУ вместе с танками и бронеавтомобилями. Россия била по ним дронами «Ланцет». Спустя месяц в канале «Два майора» появилось видео удара российской авиабомбы ФАБ-3000 в районе Черкасского Поречного.«Папу убило дроном, тело лежит в подвале вторые сутки. (…) Некоторых эвакуировали, а труп привезли домой и пока оставили в подвале. Я боюсь, хоронить некого будет, неизвестно, когда мы сможем туда вернуться», — написала дочь погибшего Елена Найденко 9 августа.Судя по данным из соцсетей, дочь и жена Бахтыря смогли эвакуироваться из Черкасского Поречного в Курск. Женщины отказались общаться с «7×7», но их родственник рассказал, что в селе оставались «пара человек», и семья надеялась, что они «что-то сделали с телом».Минобороны 9 марта 2025 года сообщило о захвате Черкасского Поречного группировкой войск «Север». Село было занято ВСУ семь месяцев. «РИА Новости» опубликовало видео, на котором российские военные поднимают триколор над руинами местной церкви. Семья Ивана Бахтыря планировала вернуться в село после разрешения военных, сообщил «7×7» родственник убитого мужчины 10 марта. По его словам, близким могут не отдать тело Ивана до результатов экспертизы ДНК — так уже было с умершими в соседнем селе Русское Поречное. Дочь Бахтыря 12 марта в соцсетях уточнила, что тело ее отца не было вывезено из Черкасского Поречного.Минобороны 17 января вернуло контроль над селом Русское Поречное. В тот же день канал «Брянский фронт» распространил два видео, снятых российскими военными в подвалах неких строений. На кадрах были видны сильно разложившиеся останки.Авторы роликов утверждали, что это трупы мирных пожилых сельчан, что у них были связаны руки, а на телах видны следы огнестрельных ранений. После появления видео Следственный комитет возбудил уголовное дело о терроризме. По версии СК, в Русском Поречном были убиты и сложены в подвал 22 человека. Украинские власти назвали фейком обвинения в издевательствах над сельчанами.Врио губернатора Курской области Александр Хинштейн 21 января заявил, что правительство региона поможет семьям похоронить погибших. Еще раз он написал об этом через 10 дней. Прошли ли похороны, на момент публикации было неизвестно.Власти РФ не назвали имен погибших и точные причины смерти. Журналисты «7×7» пытались найти в соцсетях какие-либо посты или комментарии о погибших в подвале в Русском Поречном от их родственников или знакомых. Обнаружить такую информацию не удалось.В начале февраля телеканал «Россия» показал интервью с якобы «родственником убитого в Русском Поречном» Александром Саньковым. Позже он рассказал изданию «Агентство», что тело его отца не нашли — погибшим оказался сосед. 6 марта издание «Проект» опубликовало расследование, что происходило в Русском Пореченом. Его авторы нашли противоречия в показаниях СК и украинских пленных, которые признались в убийствах, а также предоставили доказательства, что история про убийство мирных в селе — спланированная медиакампания.Российские власти обвиняют ВСУ в расправе над мирными жителями в курском селе Русское Поречное. Это действительно так? Пытаемся понять по очень скупым даннымКто помог вывозить тела из приграничья: волонтеры чата СкробКосметолог Мария Скроб большую часть жизни провела в Кореневском районе, но в последние годы жила в Курске. В начале вторжения ВСУ она создала закрытый чат «Помощь кореневцам» для тех, кто эвакуировал земляков из опасной зоны. По данным курского издания «Друг для друга», за первые три месяца боев Скроб помогла вывезти 655 жителей приграничья. В том числе 98-летнюю ветераншу Великой Отечественной войны Клавдию Турсину-Войтову, эвакуировать которую забыли местные власти.Волонтеры в чате Марии Скроб ежедневно предупреждали жителей о недопустимости поездок в поселок Коренево — из-за мин, растяжек с гранатами, сброса взрывчатки с боевых дронов и ударов ракет. Но люди, которые возвращались в район, продолжали там погибать.Журналист «7×7» обнаружил в чате Марии Скроб сообщения от волонтеров о 17 телах мирных жителей, вывезенных в курские морги из Кореневского района с 24 сентября по 7 декабря 2024 года. В некоторых случаях вывозить тела помогала военная полиция. 13 января 2025 года Скроб написала, что из населенных пунктов Снагость, Кремяное, Коренево и из части села Любимовка волонтеры вывезли все тела мирных жителей. В других селах работа продолжалась.По словам Марии Скроб, представители Минобороны оборудовали машины волонтеров системами радиоэлектронной борьбы и детекторами беспилотников «Булат». Это позволило добровольцам заезжать в самые опасные места Кореневского района для поиска тел. А организация «Полк Марго», помогающая военным, поделилась двумя сотнями пакетов для трупов, рассказывала Скроб в ноябре «Курским известиям».Волонтерам приходилось забирать сильно разложившиеся тела. Их опознавали по кадрам с разведывательных дронов, снятым в августе 2024 года. Такие видео снимал и выкладывал, например, российский военный Платон Маматов. Волонтеры искали похожие тела на августовских изображениях, где мертвые люди еще выглядели узнаваемо.Во время волонтерства Мария Скроб пережила смерти отчима, матери с инвалидностью и 96-летней бабушки. Они жили в селе Краснооктябрьское Кореневского района. В середине сентября Мария смогла заехать в село и увидела дом семьи разрушенным. Скроб каждый день приезжала разбирать завалы и спустя две недели нашла мамину кость с титановой системой, а потом остальные части тела. Останки отчима и бабушки она обнаружила там же.«Я своими руками разгребала их трупы», — сказала Скроб на встрече с бывшим губернатором Алексеем Смирновым, обвинив в гибели родных главу района Марину Дегтяреву, не организовавшую эвакуацию. ВСУ она тоже считает виновными в смерти ее близких.Мария похоронила свою семью 18 ноября, где именно — неизвестно. Волонтерка отказалась общаться и встречаться с журналистами «7×7».The New York Times исследовала августовские видео, на которых можно увидеть погибших мирных жителей в Курской области Очевидцы утверждают, что по людям стреляли ВСУ. Украина это отрицаетThe New York Times исследовала августовские видео, на которых можно увидеть погибших мирных жителей в Курской области Очевидцы утверждают, что по людям стреляли ВСУ. Украина это отрицаетЖертвы среди мирного населения: позиция УкраиныУкраинские военные в октябре 2024 года сказали изданию The New York Times, что не допустили в Курской области «ни одного случая нарушения» Женевских конвенций, запрещающих убийство мирных жителей.«С учетом того, что Россия постоянно предоставляет фальшивые цифры и занимается пропагандой, нет никакого способа проверить эти утверждения (об ударах ВСУ по мирному населению). Если Россия хочет показать реальную ситуацию на месте, она может дать доступ ООН и Красному Кресту», — заявлял агентству Reuters представитель МИД Украины Георгий Тихий.В середине августа 2024 года управление верховного комиссара ООН по правам человека запросило у России доступ в Курскую, Белгородскую и Брянскую области для оценки ситуации с правами человека на фоне боевых действий. Представительница МИД Мария Захарова ответила, что надеется, что это «не перформанс, а путь к пробуждению». Но с тех пор представители РФ не говорили, что доступ международным наблюдателям на приграничные территории открыт.В декабре 2024 года пресс-секретарь Генерального секретаря ООН Фархан Хак заявил «Известиям»: «Организация Объединенных Наций хотела, чтобы „все стороны приложили максимальные усилия для предотвращения любых жертв среди гражданского населения“».«7×7» обратился к советнику главы офиса президента Украины Михаилу Подоляку. Редакцию интересовало, велись ли переговоры с РФ о передаче тел погибших мирных жителей и обращались ли куряне к украинским военным за помощью в похоронах. Подоляк не ответил.* * *Где находится тело Нины Кузнецовой, умершей на операционном столе в Суджанской районной больнице, точно не известно. Издание Daily Storm 9 октября со ссылкой на неназванных близких сообщало, что оно могло лежать в морге Суджанской районной больницы. Муж Нины Артем не уточнил «7×7» местоположение останков жены:— Я думаю, вдруг украинцы позволили ее похоронить (остающимся в Судже жителям)? Чтобы замести следы. Ведь весь мир знает, что ее убили. Я тогда найду человека, кто похоронил, и перезахороню. Как только (российские войска) выбьют ВСУ и разминируют город.Его миссия — похоронить Нину в Курске. Артем не боится увидеть останки жены: для него нет ничего страшнее того, что он уже пережил.В Курской области продолжаются бои. Из разрушенных сел, занятых войсками РФ, эвакуируют жителей. ФотографииВ Курской области продолжаются бои. Из разрушенных сел, занятых войсками РФ, эвакуируют жителей. Фотографии

Credit-Read More

// Function to fetch the latest posts
function fetchLatestPosts() {
const feedUrl = ‘https://newskiosk.pro/feed/’; // Replace with your blog’s RSS feed URL
fetch(feedUrl)
.then(response => response.text())
.then(str => new window.DOMParser().parseFromString(str, “text/xml”))
.then(data => {
const items = Array.from(data.querySelectorAll(“item”));
const latestPostsContainer = document.getElementById(“latest-posts”);
latestPostsContainer.innerHTML = ”; // Clear previous posts

// Shuffle the items array
const shuffledItems = items.sort(() => Math.random() – 0.5);

// Select the first 5 items from the shuffled array
const selectedItems = shuffledItems.slice(0, 5);

// Loop through the selected items and display them
selectedItems.forEach(post => {
const link = post.querySelector(“link”).textContent;
const description = post.querySelector(“description”).textContent;

// Create a new post element
const postElement = document.createElement(“div”);
postElement.classList.add(“latest-post”);
postElement.innerHTML = `

${description} Read more

`;

// Append the new post element to the container
latestPostsContainer.appendChild(postElement);
});
})
.catch(error => console.error(‘Error fetching the latest posts:’, error));
}

// Call the function to fetch and display the latest posts
fetchLatestPosts();